Поймав ее руку, он сердито проце­дил сквозь зубы: — Дикая кошка. Может, все-таки помолчишь хоть немного и выслушаешь?

Вместо ответа она пнула его ногой и радост­но воскликнула, когда Морган поморщился. Он отодвинул ее от себя на расстояние вытянутой ру­ки, и из-за узкой юбки Лин никак не могла его достать. Волосы, которые она так тщатель­но уложила к свадьбе, в беспорядке рассыпались по ее плечам, но она даже не замечала этого. Задыхаясь, она наконец сдалась, но глаза ее по-прежнему горели яростью, смешанной с болью.

— Я ненавижу тебя! — выкрикнула она. — Слышишь? Я ненавижу тебя. Я ненавижу тебя. Я ненавижу тебя.

Она начала визжать, но Морган, бледный и угрюмый, неожиданно встряхнул ее.

— Я говорил, что ты можешь мне доверять. И это не простой звук. Я и не...

— Нет! Я не хочу тебя слушать. — Лин опять начала визжать, но он еще раз встряхнул ее и отпустил ее руку, чтобы заткнуть ей рот, и она тут же оцарапала ему лицо.

Морган зло выругался, посмотрел на себя в зеркало и опять выругался.

— Ты, чертова кошка! Ну что же, ты сама на это напросилась!

Он поднял ее на руки, отнес к кровати, бро­сил на покрывало лицом вниз и сел на нее верхом, вдавливая ее лицо в подушку.

Лин попыталась сбросить его с себя, достать его кулаками, но все бесполезно, а крики ее были приглушены подушкой. Как сквозь ту­ман, она слышала, что он говорит по телефону, но была слишком зла, чтобы разобрать слова. Только сейчас она сообразила, что ей надо притвориться, будто она потеряла сознание. Но обмануть Моргана ей не удалось, он по-преж­нему удерживал ее в том же положении на кровати до тех пор, пока в дверь не постучали. Тут он вдруг резко поставил ее на ноги, при­жал к своей груди, поцеловал и сказал:

— Войдите.

Она попыталась оттолкнуть его, разозленная поцелуем и желая увидеть вошедшего, но Мор­ган так крепко прижимал ее к себе, что она даже не могла повернуться. Все, что она видела, — это его глаза, он за кем-то следил. Так же неожиданно, как поставил ее на ноги, он отпу­стил ее и развернул лицом к двери, при этом заломив ей руку за спину.

— За ними! — коротко приказал он, и она увидела двух носильщиков, выносивших ее ба­гаж.

— Ни за что! Я... ой! — воскликнула она от боли в руке.

— Улыбайся, — жестко прошептал он ей на ухо. — Мы отправляемся в свадебное путеше­ствие.

Коридор был пуст, а когда они дошли до лифта, Морган, чтобы не дать ей возможности говорить, опять поцеловал ее, чем немало разве­селил носильщиков. Крепко держа Лин за руку, он вывел ее через боковую дверь, заставил почти бежать до такси и грубо затолкал в машину.

Лин попыталась выскочить через другую дверцу, но он поймал ее за руку, резко дернул назад и прижал ее голову к плечу так, что она не могла закричать. Он держал ее так до тех пор, пока они не отъехали от отеля, потом не­много ослабил хватку, но все же не давал ей полной воли.

С трудом ловя ртом воздух и не обращая вни­мания на сбившиеся волосы и на потекшую тушь, Лин продолжала бороться. Она резко на­клонилась вперед, стараясь привлечь внимание таксиста, но стеклянная перегородка между ними была задернута шторкой. Она попыталась от­крыть ее, но замерла, услышав смех Моргана.

— Я сказал ему, что ты пьяна, то же самое я сказал и носильщикам.

— Он скоро поймет, что я вовсе не пьяна! — выпалила Лин.

— Посмотри на себя в зеркало, — с угрюмой уверенностью продолжал Морган. — Тогда уви­дишь, поверит он тебе или нет.

Она взглянула в лицо, которое всего лишь час назад было для нее самым дорогим на свете, а теперь оказалось столь же ненавистным.